Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+7°
Boom metrics
Рыбалка18 сентября 2014 15:40

Наедине с кометой Свифта-Туттля

Наш читатель из Архангельска, бывалый путешественник и рыболов, рассказывает о поразившем его явлении
Безветрие и безмолвие...

Безветрие и безмолвие...

Фото: Константин БОЖКО

Они влетели один за другим, все три, по очереди. Не люблю я их. Язи мне не нравятся, они кажутся пресными и отдают тиной. Но зато когда гуляют на шнуре – упористые ушлёпки – то, за что мы любим рыбалку: сопротивление, борьба, приносит настоящее удовольствие.

На остывающую вечернюю реку уже свалились ранние августовские сумерки. Пара лодок, чуть шелестя моторами, гоняли троллингом по мелководью блёсны в поисках изголодавшихся щукарей. Старинная церквушка на крутой горе, покосившаяся, поседевшая на студёных северных ветрах, скучала одиноко глядя сверху на эту каждодневную незатейливую промысловую обыденность.

Безветрие, ни облачка. Солнце исчезло за близким невидимым отсюда морем, оставив угасающую полосу последнего отсвета по горизонту. Из глубин космоса, над головой, из пространственных дырочек повылазили осторожными блеклыми светляками редкие пока ещё звёзды.

Я нашел их на большом сливе. Там где камушки, торчащие поверху, образуют длинные усы на течении. Где на отмели, чуть в стороне от тростника, нити теряющей уже цвет травы ложатся под телом воды прижимаясь ко дну. В этом году так. Бурлящий пенистый слив широк и интересен. А на будущий сезон всё поменяется. Весенний тяжелый лёд соберёт, расставит камни в иной последовательности. Передвинет по-другому знакомые привычные корги из мелкого просеянного рекой песка поросшие густым тростником. Изменится рельеф и вид. Не изменится только смысл. Каждый Божий год так.

Старенький испытанный временем серебряный мепсовский «Long», зашвырнутый поперёк течения, совсем недалеко, чтоб избежать ненужных зацепов, снова, который раз уже, принёс собой рыбу. Язики побарахтались недолго, для приличия, отправились в мешок. Нет. Хватит, брат. Пора. Пора на выход. До машины, если на вёслах, с полчаса.

По пути тормознул троллингист-лодочник. Заглушив мотор поинтересовался как положено, что да как. Покурили неспешно, сетуя на отсутствие настоящей удачи. Раскатились.

Надо пройти сквозь основную струю которая утащит как обычно ниже метров на сто от захода в протоку которая ведёт к оставленной машине. За струёй течения почти нет, там легко и ненапряжно. Совсем стемнело, и низкие звёзды выкатились уже по всему небу крупным горохом, а над головой неожиданно разродилось внеземное свечение.

Язи мне не нравятся за то, что кажутся пресными и отдают тиной.

Язи мне не нравятся за то, что кажутся пресными и отдают тиной.

Нет, конечно, я видел и раньше сполохи, видел как летит в пустоте во вселенной вытянутой одинокой каплей, бледной туманностью, ракета с близкого космодрома. Тут было всё не так. Было похоже, будто там, в космосе, из маленькой точки пространства, образовался объёмный, огромный, в полнеба, всех оттенков красного портал, смотрящий пристально в меня.

Я бросил якорь в воду, лёг спиной на борт, смотрел вверх не отрываясь. Наверное, даже наверняка, это было северное сияние, такое редкое, необычное в это время года. Оно жило своей удивительной жизнью дыша бесконечностью тёмной материи, переливаясь, там, далеко, в тишине, освещая призрачным светом засыпающую молчаливую реку и поросшие кустарником берега. Но недолго. Скоро свечение потускнело, рассыпалось на фрагменты и исчезло. Совсем.

Непроглядная тьма накатила одиночеством, укутала черным покрывалом. В мире только я, звёзды, тусклые огни потерявшейся в ночи деревни, да ещё, словно зажженные чьей-то неопытной рукой сырые спички, с запада на восток, по небу, коротко, чертили след метеоры из созвездия Персея – «Персеиды» – обломки кометы Свифта-Туттля.