Казахстан
+6°
Boom metrics
Сегодня:

Как малый бизнес кидают на госзаказах

Обсуждаем главные экономические новости простым языком с предпринимателем Дмитрием Потапенко
Обсуждаем главные экономические новости простым языком с предпринимателем Дмитрием Потапенко

Обсуждаем главные экономические новости простым языком с предпринимателем Дмитрием Потапенко

Потапенко:

- Здравствуйте! Экономика, говорят, вещь сложная. Но я говорю, что ее надо объяснять на пальчиках. Итак, у меня три новости. С каждым годом нам рассказывают, что надо поддерживать малый бизнес. Как малый бизнес кидают на госзаказах – вот об этом и поговорим. Вторая касается каждого. Почему в России так много должников? По данным только судебных приставов россияне задолжали 3,8 триллиона рублей. А общий долг россиян более 14 триллионов, а то, что попадает в службу судебных приставов – это то, что вступили в законную силу приговоры. И третья новость: поговорим о профессиях будущего. Роботы нас заменят? Говорят, что сейчас уже подбирают вместо рекрутеров роботов.

Итак, новость один. Госконтракты почему-то выигрывают очень странные печати, а потом они спускают на аутсорсинг. Обычно исполнитель реальный, до него доходит в лучшем случае 30-40% денег. Но это мой опыт. И у меня на связи Владимир Перекрест, обозреватель отдела экономики «Комсомольской правды».

Перекрест:

- Добрый вечер! Так получилось, что я напал на самую типическую картину и письма читателей это подтверждают. Вот приглашают некое предприятие, которое реально работает, участие в целом госзаказе. Он счастлив! Его заметили на государственном уровне! Все. Конечно, он говорит да. Хотя маржа небольшая в расчете на единицу продукции, но в целом заказ большой.

Хорошо. Приглашают в офис. Подписывай. И говорят, что только ты подписываешь не со мной, который первый субподрядчик, а вот с Василием Ивановичем.

Потапенко:

- Зачастую даже на этом контракте стоит номер, что есть госконтракт на эту тему.

Перекрест:

- По-моему, всегда. И он этот номер, он идет сквозным. И все участники цепочки расчеты должны производить через уполномоченный банк.

Потапенко:

- И их не так много. Только государственные.

Перекрест:

- Все думают, что никуда деньги не утекут, все процедуры контроля, положенные в законе о государственном заказе, выполняются.

И человек подписывает не напрямую, а с некоей фирмой-прокладкой. Я выделю деньги, а ты, Юрий Михайлович, Василию Ивановичу переведешь. Подписывается все. И люди не чувствуют подвоха.

Иногда этих прокладочных организаций может быть несколько. По документам выходит в моем случае, что небольшой мебельный коллектив заключил договор с неким ООО, а когда пришло время платить, люди поставили мебель, а мы говорим об общежитии для курсантов, а когда пришло время платить, им из 7 миллионов заплатили 6. Казалось бы, ничего, других в ноль кидают иногда. И когда возмущенный Юрий Михайлович Смирнов возмутился, где еще миллион, то эта фирма, чувствуя, что он просто так не отстанет, обанкротилась. И еще выдумали себе десять должников, чтобы даже если найдут какие-то денежки, то их разделили бы между своими, и две копейки, может, откатнули бы.

Смирнов бежит к начальнику, который пригласил в госпроект, говорит, ты чего? А тот говорит, какие ко мне претензии? Договор-то у тебя не со мной! А вот с этим. - Да он у тебя за столом сидел! – Подожди! Вот документ. Банкрот твой должник. Бывает, извини.

И все. А человек под этот госзаказ брал кредиты. Ему возвращать их. Может, миллиона и не хватило. Когда люди пользуются услугами микрофинансовых организаций, чуть-чуть, две копейки не доплатил вовремя, прошла неделя, и это уже не две копейки, а двадцать рублей. И так лавиной нарастает.

Потапенко:

- Спасибо, что сделал такое расследование. Многие обратили внимание, что происходит с так называемыми подрядчиками олимпийских объектов. Там многие объекты возведены именно так.

У нас несколько сообщений. «Пронько сказал, что Финмониторинг собираются закон о контроле с расходами. Расскажите». Пока напрямую Финмониторинг не может, напомню, он не вводит законы, а законы вводит Госдума. Но Финмониторинг сращивается сейчас с Федеральной налоговой службой. И все транзакции будут видны сплошь и рядом. Это не закон о контроле над расходами, но это то, что у вас проходит через расчетный счет. Это намек. И все, что не проходит через расчетный счет, вы будете все видеть. Вернее, будет видеть налоговая.

Сообщение по поводу фармрынка. Что с ним происходит на сегодняшний день. Здесь, по-моему, сильно зарегулированный рынок. И он не является доходным. И я бы его не рассматривал с точки зрения инвестиционных вложений.

Вернемся к теме. Насколько возможно развить малый бизнес на госзакупках? У меня на связи эксперт Фонда ОНФ «За честные закупки» Валерий Андреевич Алексеев.

Алексеев:

- Здравствуйте!

Потапенко:

- Берем некую абстрактную планету. Насколько малый и средний бизнес может работать с крупным заказчиком в виде государства?

Алексеев:

- Конечно, может работать. У любого крупного заказчика есть крупные и мелкие потребности. В этом плане с государством работать проще, потому что потребности типовые: где-то нужно бумагу, где-то ручку купить.

Потапенко:

- Мелочевку всякую.

Алексеев:

- Да. И крупному бизнесу часто такие мелкие вещи не интересны. Это много мороки. Прибыли от этого особой нет. И это очень хорошая ниша для развития малого бизнеса.

Потапенко:

- Переносимся из абстрактной планеты?

Алексеев:

- Если мы переносимся в конкретную планету и в сегодня, ситуация сильно меняется. Первое направление – само законодательство. Если раньше предпринимателя мог обидеть каждый, потому что просто задержал контракт, тяжело работать без оборота. И ему проще согласиться заплатить кому-то что-то сделать, избежать давления лучше, чем сталкиваться с давлением, судиться. Поэтому ужесточили законодательство с точки зрения того, насколько быстро должны быть оплачены контракты, 15, 30 дней, два разных варианта. По малому 15. Контракт закрыт. Через 15 дней должен прийти платеж – это жесткая норма. Штрафы, санкции и так далее. И в этом плане малому бизнесу стало легче.

Второе направление, которое не менее важное. После того, как много лет никто не верил, что с государством можно работать, понятно, предприниматели не идут. Они говорят, что да, этот ваш госзаказ, мы знаем! Понятно, кто-то участвовал, не получилось. А это вопрос проб и ошибок. Должен нарабатываться опыт, чтобы предприниматели сами приходили.

Потихоньку этот механизм раскручивается, предприниматели начинают приходить в госзакупки. И теперь там возникают проблемы, что в каких-то отраслях предпринимателей много…

Потапенко:

- А где мало?

Алексеев:

- В закупках питания. На днях был в Крыму, смотрели, как с закупками питания в детских садах и школах. И власти жалуются, что было несколько конкурсов, никто не выходил из наших предпринимателей. Либо не выходят, либо не верят. И когда я был в 14-м году в Крыму, разговаривали про госзакупки, там был вопрос, что не верили. Они не привыкли к такой системе, у них нет никакого единого сайта, единого реестра.

Потапенко:

- А еще какая ниша?

Алексеев:

- Потихоньку развиваются клининговые услуги, поставки канцелярских принадлежностей. Мелкие услуги. Сейчас открылся сайт «Березка». И госзаказчики смогут покупать напрямую у поставщиков. Там проходит большая работа.

Потапенко:

- А что касается последующих проверок после того, как ты поставил и исполнил?

Алексеев:

- Для крупных организаций заниматься какой-то борьбой с малым бизнесом в небольшой закупке не интересно. Проблемы возникают в основном на региональном уровне, какой-нибудь муниципалитет, маленькое бюджетное учреждение. Там бывают случаи, что приемку долго делают, но это единичные случаи. У предпринимателя много инструментов для того, чтобы отстаивать свои права. К сожалению, не всегда этим пользуются. Но их можно понять. Когда ты находишься в каком-нибудь небольшом городе, где каждый друг друга знает, а твой сосед является директором какого-то учреждения и говорит, что вот я устрою тебе вот несколько тендеров. И там на локальном уровне взаимоотношения строятся совсем иначе, чем в Москве и в крупных городах. Но это вопрос к общей культуре нас, как граждан России. И надо проводить работу, чтобы люди понимали, что если ты сталкиваешься с несправедливостью, есть инструменты для борьбы.

Потапенко:

- Спасибо!

Теперь поговорим про долги. По данным Федеральной службы налоговых приставов на 1 октября 18-го года граждане задолжали 3,8 триллиона рублей. В службе находилось 31,3 миллиона исполнительных производств. В их числе физические лица и ИП. За год сумма выросла на 200 миллиардов рублей. Год назад в производстве находилось 26,5 миллиона исполнительных производств в отношении должников. В конце октября сообщалось, что долги по ипотечным кредитам достигли абсолютного исторического максимума – 2,07 триллиона рублей. Из-за долгов покинуть Россию не могут 1,3 миллиона россиян. Цифры кредиторской задолженности существенно больше.

У нас на связи председатель комитета Госдумы по собственности и земельным отношениям Николай Петрович Николаев.

Николаев:

- Добрый вечер!

Потапенко:

- С чем связан рост задолженности?

Николаев:

- Нельзя сказать однозначно. Это огромное количество разных историй.

Потапенко:

- Если выделить три-четыре типические истории, что бы это было?

Николаев:

- Большие задолженности по ЖКХ, по банковским кредитам, причем, по потребительским. Ипотека в этом вопросе более надежная. Конечно, это микрофинансовые организации. Это приравнивается к потребительским кредитам под большие проценты. Может, не всегда большие суммы, но очень жесткие условия.

У нас есть закон о банкротстве физических лиц. Мы видим, что он не совсем работает. Поэтому мы рассматриваем сейчас законопроект, который должен его изменить. И основная проблема заключалась в том, что в действующем законодательстве банкротство – это не реабилитационная процедура, а в пользу кредиторов. Поэтому огромное количество случаев, когда суды не признают человека банкротом, если у него нет имущества. Парадоксальная ситуация. От несовершенства законодательства страдают самые незащищенные люди.

Сейчас мы меняем эту ситуацию. В свое время внесли законопроект, он принят в первом чтении, сейчас мы работаем над вторым, который вносит изменения и дает реабилитационные механизмы в законодательство о банкротстве физических лиц. Если раньше была цель – банкротство физических лиц – удовлетворить требования кредитора, то сейчас будет цель – избавить человека от долгов. Понятно, что там есть большое количество ограничений, которые направлены на то, чтобы этим люди не злоупотребляли.

Потапенко:

- Долги по ЖКХ. Причина? Мы не хотим платить? Или у людей нет денег? Хватает на еду, а на ЖКХ не хватает.

Николаев:

- Нельзя однозначно сказать. Первый сценарий, когда людям нечем платить. Такая ситуация есть в регионах, в центре. Второй момент – это когда люди, в принципе, им карман позволяет заплатить, но человек все откладывает на два месяца, а два месяца – это уже сложно заплатить. И это тоже серьезная проблема.

Когда говорят, что люди не хотят платить, я не верю. Те люди, которые просто не хотят, как только к ним приходит судебный документ, они сразу гасят эти долги. Почему мы и предложили в процедуру о банкротстве внести реабилитационную функцию, потому что нужно входить в ситуацию и не закрывать глаза на проблему, которая есть.

Потапенко:

- Меня больше тревожит, что будет происходить с теми, у кого реально не хватает денег?

Николаев:

- Процедура банкротства, тут идет речь и накопленных суммах долгов, которые достаточно большие. И здесь важно не допускать такую ситуацию. Много можно говорить о том, что делать дальше, но у нас многие истории не закрыты еще законодательством. Мы сейчас серьезно взялись за законодательство о банкротстве физических лиц. Это для того, чтобы разрешить эти сценарии. У нас есть среди таких должников большое количество ИП, которые захотели открыть свое дело, а потом у них что-то не получилось. У нас 800 тысяч ИП, которые не ведут свою деятельность, но одновременно с этим им каждый год начисляется 26 тысяч рублей платежей.

Потапенко:

- Бред, согласен.

Николаев:

- Сейчас мы ко второму чтению дорабатываем этот закон о банкротстве физических лиц. Предусматриваем такой сценарий и хотим дать возможность налоговым органам не запускать эту ситуацию. Если год и три месяца ИП не работает, то автоматически его исключать из списка ИП, чтобы у него не росли долги.

Потапенко:

- Спасибо, что были с нами.

У нас на связи Дмитрий. Здравствуйте!

- Добрый вечер! Я почему-то плачу ЖКХ полностью. Раньше была написана льгота.

Потапенко:

- У вас есть долги?

- 30 тысяч. Сегодня звонила мне…

Потапенко:

- Вы вытягиваете нынешнее ЖКХ?

- Неправильно это все. Раньше мне присылали две с чем-то тысячи, сейчас четыре четыреста. Двойную норму.

Потапенко:

- ЖКХ - иногда людям просто не хватает денег.

Александр, добрый вечер!

- Дмитрий, долги по ЖКХ – это мой конек. Надо разделять долги самих граждан и долги управляющих компаний. У нас в Саратове должны управляющей организации. Водоканал, он мне 4 года назад задолжали аж миллиард рублей! Жилищная инспекция в прошлом году сообщила, что переплата за услуги ЖКХ составила 15 миллионов рублей новыми. В этом году в октябре 11 миллионов! Ребята в ЖКХ занимаются грабежом. Многое искусственно.

Потапенко:

- Красивая схема отъема денег.

Алексей, вы в эфире!

- Добрый вечер! Наших граждан в долги загоняет то, что создало наше государство, а именно так называемый судебный приказ. Жилищная какая-то управляющая организация, у гражданина есть долго. Она подает документы в суд. Даже никто не ходит на этот суд. Судья выносил судебный приказ. Потом приказ уходит к приставам для исполнительного производства. Человек должен много тысяч рублей, говорит, как так, этого не было! А он уже сделать ничего не может. Судебный приказ вступил в действие.

Потапенко:

- Спасибо.

Сейчас обсудим, что такое цифровой куратор. Говорят, что должна появиться новая профессия – цифровой куратор. Разработан профессиональный стандарт. Раньше такой профессии в нашей стране официально не существовало. Это консультант в области цифровой грамотности.

Какие у нас профессии появились? И насколько нас быстро заменят роботы? У нас на связи партнер профориентационного портала «Проект Про», эксперт Комитета по образованию «Деловой Росси» Владимир Оглоблин.

Оглоблин:

- Здравствуйте!

Потапенко:

- Роботы нас заменят?

Оглоблин:

- Нет, конечно. В девятнадцатом веке, когда появились паровые машины, были основные страхи людей, что их заменят всех. Я думаю, это естественный процесс, когда мы боимся чего-то. С точки зрения экономики изменится структура занятости людей. Какую-то часть утилитарных, транзакционных бизнесов, они будут роботизированы, информатизированы. Но это, скорее, высвободит время людей для чего-то другого.

Потапенко:

- Это такая легенда о коммунизме. Будут вкалывать роботы, а мы будем заниматься свободным творчеством.

Оглоблин:

- Я бы, скорее, говорил о том, что мы уже сегодня с вами видим в мире эксперименты по сокращенным рабочим неделям, гибкой занятости. Эти вещи позволяют человеку более свободно распоряжаться своим временем. Это всех профессии единомоментно не коснется, но такой тренд есть. И отсюда целый пласт востребованных новых профессий. И люди начинают больше времени уделять самим себе, своему развитию.

Потапенко:

- Простому труду, я бы сказал.

Оглоблин:

- Не столько простому, сколько именно продукты сервиса становятся не столько массовыми, сколько индивидуальными. Люди хотят больше индивидуального отношения. Если раньше вы могли задорого сшить костюм или купить типовой, а сейчас у вас есть возможность за вменяемые деньги, но самому сшить костюм под себя. Индивидуально. Есть онлайн сервисы, позволяющие заказать себе рубашку за вполне ту же цену, когда рубашка висит в магазине.

И в связи с этим появляется целый пласт профессий, которые ориентированы на самого человека. И люди предъявляют к сервисам и продуктам более высокого качества требования.

Потапенко:

- У меня на программе однажды были ребята, которые сделали виртуального рекрутера. Он обзванивает и умудряется общаться. И не сразу люди распознают, что с ними общается робот. Может, кадровик скоро умрет?

Оглоблин:

- Мы говорим, скорее, о том, что изменятся роли людей. Никто никуда не умрет, изменится роль, она будет более процессная, более созидательно-творческая. Мы прошли путь от востребованных программистов, а сейчас на рынке, скорее, востребованы архитекторы. Потому что кодов в мире написано огромное количество. И задача современного мирового этапа не в том, чтобы написать еще сотни строк кода, а в том, чтобы связать это правильно и оптимально. Это требование просто другого уровня и порядка.

Потапенко:

- Вы сейчас воспроизводите практически фильма «Матрица», когда там есть такой персонаж – администратор матрицы.

Оглоблин:

- Конечно. Потому что появляются роботы в матрице, которые сами пишут и обладают определенной свободой действий, а востребована и роль человека в совершении свободных выборов. То, чего машина не может сделать по определению.

Потапенко:

- Хорошо. Спасибо!

До следующей пятницы!