Расцвет времен застоя

Считать «бардовскую песню» чем-то нарочито оппозиционным существовавшему строю не совсем правильно.

Фото: Андрей Михайлов

И тому есть свои объяснения. Советские барды были интересны, пока их субкультура была альтернативной и они творили «для себя». Но как только они попали «в тренд» — тут же стали замкнутой группой, интересной разве что немногим ностальгирующим, да еще самим себе.

Руки на струнах, а не фиги в карманах

Впрочем, считать «бардовскую песню» чем-то нарочито оппозиционным существовавшему строю не совсем правильно. А, вернее, совсем неправильно. Мне кажется, что ореол какой-то «гонимости» в основном образовался уже в новые времена, когда многие участники того процесса в погоне за ускользающей популярностью стали набивать себе цену и ставить себя в ряды каких-то «непримиримых борцов» — безумно смелых и бесстрашно конфронтировавших с властью и КГБ.

Уверяю вас, если бы советское государство видело действительную опасность в лице этих пламенных юношей и волооких девушек с гитарами, их бы просто не было. А некоторую настороженность советских властей и чиновников от культуры к самодеятельному пению можно понять — барды творили без надзора и обходились без худсоветов. Они могли петь то, что нравится, потому что не зависели от каких-то ставок и гонораров, получая зарплаты в других местах и за другую работу. И творя в свое свободное время.

Были, конечно, отдельные личности, которые подымались выше прочих, жили уже по другим правилам и своим законам, — Окуджава, Высоцкий, Визбор, Никитины и пр. Но тут речь, скорее всего, именно в личностях, способных уровнем своего творчества вырваться на просторы, заповедные для массы смертных. Однако именно они задавали тон и были образцами для всех прочих.

Однако именно они задавали тон и были образцами для всех прочих.

Фото: Андрей Михайлов

Гитара без костра? Это уже ВИА!

Но для «простых смертных» самодеятельная песня оставалась лишь любимым видом самодеятельности. О том, что никто в СССР ее особо не гнобил и не гонял, красноречиво свидетельствует популярность фестивалей, которые проводились в разных концах Союза. Знаменитый Грушинский, который с 1968 года ежегодно проводился на берегах Волги близ Куйбышева (ныне Самара), собирал в 70-е годы по 100 000 участников. Он позиционировался как «фестиваль туристической песни». Что было естественно — это та активная часть советской молодежи, которая увлекалась турпоходами и входила в число самых преданных ценителей жанра и последовательных слушателей советских бардов.

Жизнь без костра, гитары и романтики для того поколения вообще-то считалась неполноценной и неправильной. Напомню, что гитары в те годы обильно бренчали не только в лесах и горах, но и в подворотнях, и на танцах, и на эстраде — апологеты электронной музыки, советских ВИА и иностранных «битлов» составляли не менее, а может быть, и более солидную часть молодежи 70-80-х годов прошлого столетия.

А у нас росли «эдельвейсы»

Наша республика также не оставалась в стороне от общесоюзных пристрастий. А Алма-Ата считалась вообще-то одним из самых крупных центров самодеятельного пения. И хотя наш город не дал стране ни одного маститого исполнителя-барда, наша любовь к жанру была широко известна на просторах Союза.

Алма-Ата считалась вообще-то одним из самых крупных центров самодеятельного пения.

Фото: Андрей Михайлов

Немаловажную роль в этом сыграла «Тоника» — Клуб Самодеятельной Песни, появившийся в городе в конце 70-х благодаря Феликсу Портному, «простому инженеру», сочетавшему в себе страсть к бардовскому творчеству, своеобразное подвижничество и коммерческие способности. Именно благодаря «Тонике» для алматинцев (при переполненных залах!) пели многие известные исполнители той «золотой эпохи» — Вихорев, Клячкин, Городницкий и многие другие. Благодаря ей же нашлись и свои таланты — такие, как Анатолий Марынкин, Наталья Приезжева, Ольга Качанова.

«Тоника» проводила в Алма-Ате и регулярные собственные фестивали, которые назывались «Весенний Эдельвейс» (название поэтичное, но вряд ли правильное — первые эдельвейсы расцветают в высокогорье в середине лета). У меня (не совсем случайно, грешен) сохранился плакат одного из таких конкурсов «Весенний Эдельвейс — 81».

«Тоника» проводила в Алма-Ате и регулярные собственные фестивали, которые назывались «Весенний Эдельвейс».

Фото: Андрей Михайлов

КСТАТИ

Вот вам документальное свидетельство того, что ни про какую нарочитую оппозиционность жанра речи не было. Все проходило под эгидой комсомола.

«Лауреаты конкурса награждаются медалями, почетными грамотами Городского комитета ЛКСМ Казахстана и памятными призами.

Специальные призы устанавливаются за:

1. Лучшую песню, отражающую достижения Казахстана в братской семье народов СССР за 60 лет.

2. Лучшую патриотическую песню.

3. Лучшую комсомольскую песню.

4. Лучшую песню об Алма-Ате.

5. Лучшую туристическую песню.

6. Лучную шуточную песню.

7. Лучшую детскую песню.

8. Лучшую лирическую песню.

9. Лучшую новую песню.

10. Лучшую песню о горах».

У «Комсомолки» в Казахстане появился свой канал в Telegram. Публикуем актуальные новости в течение 10 минут, беседуем со звездами эстрады и бизнес-аналитиками, говорим о курсе тенге каждый день.

Он не навязчивый. Новости приходят один раз в 20 минут. Вы будете в курсе всех важных событий.

Перейти на канал: https://t.me/kp_kz