Прямо по курсу — точка невозврата

Теперь забастовали рабочие так называемых сервисных организаций, обслуживающих технологические процессы нефтедобычи.

Теперь забастовали рабочие так называемых сервисных организаций, обслуживающих технологические процессы нефтедобычи. К их требованиям о повышении зарплат (кстати, вполне понятным) активно «прицепляются» местные безработные, выкатывающие властям ультиматумы: устройте нас всех в «нефтянку» или дайте сопоставимые с ней доходы! Дошло до того, что аким области Нурлан Ногаев был вынужден пообещать устроить в нефтедобычу сначала 150 человек, а после — еще столько же. Однако на фоне многотысячной армии «лишних людей» в регионе, не производящем ничего, кроме «черного золота», это издевательски смешные цифры. Да и то не факт, что добывающим компаниям удастся принять хотя бы эти «два по стописят»: многие эксперты не исключают, что под это дело придется создавать фиктивные рабочие места — лишь бы хоть как-то успокоить «либидоносный пролетариат».

Жанаозен как предчувствие

Насколько долгосрочна такая мера — вопрос, мягко говоря, дискуссионный. Тот же Ашимбаев считает, что «ситуация после событий 2011 года только усугубилась. Во-первых, не был выстроен механизм решения трудовых споров. Работники привыкли решать свои требования шантажом и угрозами, а государство практически снесло с поля независимые профсоюзы, но еще больше стало вестись на шантаж. Во-вторых, под давление либеральной и патриотической общественности была принята версия о том, что беспорядки устроила «третья сила», а власть применила оружие против мирного народа». И вот через десять лет все повторилось с ужасающей схожестью. И вполне может повториться снова и снова...

Тем более что, по некоторым данным, в Мангистау сегодня сидят без дела примерно 30-40 тысяч «пришельцев» из одного только Туркменистана — казахов, подавшихся за длинным тенге в «сказочно богатые» нефтеносные края. Эти столь же пассионарные, сколь и малоквалифицированные кандасы тоже очень хотят отщипнуть хоть что-то от большого нефтяного пирога: в свое время их именно этим и соблазняли, позвав на историческую родину. В краю, где собственного сельского хозяйства практически нет, а продукты и товары первой необходимости завозятся с «большой земли», эти люди — готовый динамит. Стоит им завтра увидеть, как даже сотня-другая счастливчиков получит то, за чем ехали на землю предков они сами, — и кантар-2022 может оказаться прелюдией куда более серьезных событий...

Правительство на доверии

Вот на таком крайне тревожном фоне в соцсетях начинаются разговоры о "срочно необходимом правительстве народного доверия. Тема эта достаточно старая, звучавшая еще в начале нулевых. Больше того, провозглашенная Касым-Жомартом Токаевым «концепция «слышащего государства» — из той же оперы. Ведь очевидно: власть, которая слышит своих подданных, которая готова действовать в соответствии с услышанным — причем, действовать на опережение, борясь с причинами, а не лихорадочно «замазывая» последствия, — такая власть и есть то самое правительство народного доверия. Но в нашем конкретном случае сложился парадокс: слышащий глава государства заявлен далеко не вчера, само же это государство и до кантара вызывало далеко не всеобщее доверие, а уж сейчас...

C момента объявления Касым-Жомартом Токаевым курса на «слышащее государство» прошло уже достаточно времени для того, чтобы государство научилось главному — делать адекватные выводы из услышанного и действовать сообразно этим выводам. Однако случившееся в январе показало: этому искусству власть если и начала учиться, то, скажем так, не слишком прилежно.

Президент безусловно прав, считая главной причиной «кровавого января» чудовищную пропасть между богатым меньшинством и стремительно беднеющим большинством. Признав, что половина казахстанцев живет на 50 тысяч тенге, он, по сути, подписал приговор всей экономической политике с первых дней обретения суверенитета. Ибо именно эта политика, на словах ориентированная на «процветание и благополучие» всего населения, привела половину его (по меньшей мере!) к прозябанию. Власть всю дорогу действовала, как заправская воровка на доверии, расписывая легковерным, развращенным тучными годами нефтяных сверхдоходов подданным прелести завтрашнего благоденствия. Вот только давайте вложим ваши пенсионные в спасение «самой надежной в СНГ банковской системы», построим на ваши налоги чудо-городок под чисто имиджевую выставку ЭКСПО-2017 (чтобы сегодня усадить туда такой же бесполезный МФЦА — огромную офшорную «яму» в самом центре столицы). Много еще разных красивых сказок нашептывали нам тогда облеченные властью «шахерезады»...

Доигрались в монополию...

Прав Касым-Жомарт Кемелевич и в том, что главное зло нашей экономики — ее тотальная монополизированность. Правда, тут ему следовало добавить: засилье монополий (и их высшего проявления — олигополий) в экономике стало прямым следствием «единоначалия» в политике. В самом деле, что такое партия «Нур Отан», если не классика политической монополии? Что такое назначение спикером парламента человека, возглавлявшего до этого непубличную административную структуру и — больше того — имеющего за плечами биографию стопроцентного аппаратчика, практически никогда не работавшего с народом «на земле»? Неудивительно, что он, проведя первое же пленарное заседание палаты, быстрым шагом оторвался от журналистов, жаждавших пообщаться с новым спикером, а задачи депутатского корпуса видит в «поддержке реформ» президента. Об исполнении воли избирателей или хотя бы защите их интересов — ни гу-гу...

Согласитесь, такой депутатский корпус не имеет другого будущего, кроме настоящего — оставаться де-факто нотариальной конторой при Администрации президента. Но ведь эта «контора» формирует правительство, призванное проводить в жизнь реформы, инициированные слышащим президентом и как бы легитимизированные парламентом, который вроде бы избирали мы с вами. То есть фактически мы имеем «нотариальный» парламент и «заверенное» им правительство — органы чисто технические и по большому счету политически безответственные. А отвечает за все перед обществом по сути лишь президент, в одиночку тянущий воз «слышащего государства». Не случайно его оппоненты, у многих из которых после января открылось второе дыхание, мечут стрелы именно в него, о депутатах и министрах «лидеры общественного мнения» фактически не вспоминают.

На что может рассчитывать при таком раскладе «правительство народного доверия», если завтра оно каким-то чудом будет сформировано? Очевидно, что без парламента народного доверия — настоящего, без кавычек! — оно прекратит существование после пары-тройки глубоко популистских (и уже поэтому заведомо невыполнимых инициатив «за все хорошее, против всего плохого». Это в лучшем случае. А в худшем — дело кончится вторым пришествием «младотюрков», внутриэлитными конфликтами и претензиями на власть, а в итоге — повторением политического кризиса 2001 года, только в гораздо более жестком и губительном для страны варианте.

Мартовские иды президента

Нет сомнения в том, что Касым-Жомарт Токаев - политик умный и чуткий — прекрасно понимает: пробил час, когда ему придется делать классический выбор между гибельным и неприятным. Не зря же, в конце концов, он перенес свое ежегодное Послание народу с сентября на середину марта, а на первый день весны назначил съезд пока еще партии власти «Нур Отан». Это президентское послание обещает быть особо примечательным: уже анонсированы предварительные итоги расследования «январских событий» и новый пакет политических реформ. И то, и другое может стать для власти своего рода точкой невозврата.

Трудно сказать, что произойдет на партийном форуме под знаковым для многих выходцев из СССР порядковым номером ХХII. Стоит вспомнить, что «тот» съезд вошел в историю развенчанием культа личности «отца народов» и последующей хрущевской «оттепелью».

Сегодня у президента Токаева есть уникальный шанс повторить и то, и другое. Если Касым-Жомарт Кемелевич решится этим шансом воспользоваться, то станет уже не просто вторым главой государства, а первым президентом народного доверия, причем, доверия стопроцентного.

Что ж, ждать осталось совсем немного...