«Мы, нижеприложившие истинные тамги...»

Тамги выбитые на скале в Чу-Илийских горах рядом с зимней стоянкой казахов рода Ботпай племени Дулат Старшего жуза, XIX в.

В чем было их истинное назначение и насколько достоверны казахские тамги, дошедшие до нашего времени?

Об этом и многом другом «Комсомолке» рассказал один из крупнейших в Казахстане специалистов по тамговедению, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Института археологии им. А.Х. Маргулана Алексей Рогожинский (на фото).

Алексей Рогожинский.

— Алексей Евгеньевич, что означают тамги и когда их начали использовать?

— Более правильным будет начать нашу беседу с самого происхождения этого слова. До сих пор идут споры, к каким языкам оно относится: к тюркским, монгольским или к каким-то другим. В первой трети VIII в. в широко известных Орхонских текстах, на памятнике легендарному древнетюркскому герою Кюль-тегину это слово было зафиксировано впервые — в производной форме, как «тамгачи» — «хранитель печати» кагана. Во всяком случае, само слово «тамга» впервые появилось именно в древнетюркских рунических текстах. Позже, по мере расселения различных тюркских племен на территории Евразии, слово это претерпело некоторые изменения и в разных языках стало звучать по-разному. Например, в современном туркменском языке оно звучит, как тагма, в казахском языке оно уже произносится, как танба. Название знаменитого на весь мир своими петроглифами урочища Тамгалы, которое можно перевести как «Место, отмеченное знаками» и которое иногда называют «энциклопедией тамг», в казахском языке звучит, как Танбалы. Но в древнетюркском тексте фигурирует именно слово «тамга», так же, как в «Словаре тюркских наречий» Махмуда аль-Кашгари в XI в., где под «тамгой» имеется в виду ханская печать. Есть предположение, что слово имеет древнетюркское происхождение от корня «там» — «выжигать». Ну а использоваться тамги начали уже в конце бронзового века (конец II тысячелетия до н.э.), если мы говорим о степных племенах, населявших территорию Казахстана. Уже в это время на отдельных предметах — керамических сосудах, металлических изделиях, а также на скалах в виде петроглифов — появляются эти единообразные знаки, причем на большом географическом удалении один от другого.

В верхней части таблицы показаны формы знаков тамг, зафиксированные с неточностями различными исследователями в XIX-XX вв. Внизу — подлинные тамги, установленные А.Е. Рогожинским по архивным источникам.

— То есть тамга — это своеобразный знак собственности?

— Это понятие далеко не исчерпывается значением только знака собственности. Тамга — это символ идентичности каждого человека как члена определенного коллектива. Грубо говоря, это знаки, которые обозначали в случае каких-то правовых споров, кто является гарантом прав номада и кто эти права защитит, если они будут нарушены, — «Я не один, за мной коллектив. Вот моя родовая тамга, и если ты занял сегодня мою зимовку, то завтра ты будешь иметь дело с целым родом». То есть ответственность была коллективной, и тот же адат — обычное право казахов — основан на возмещении ущерба одного коллектива другому. Если кто-то случайно во время барымты или умышленно убил человека из другого рода, то весь род, которому он принадлежал, нес за этот проступок ответственность.

Выбитая на скале тамга рода Асыл племени Шапырашты Старшего жуза, личное имя волостного управителя Куртинской волости Верненского уезда и дата — 1868 г.

Использование подобных символов идентичности зафиксировано у множества самых разных народов: от племен Эфиопии до эскимосов, в том числе — у славян и германцев. Это своеобразная система опознавания «свой-чужой», и появилась она в тот исторический момент, когда произошло выделение индивидуальной и коллективной собственности, именно тогда и возникли первые тамги. Но нужно понимать: далеко не все древние племена в разные моменты истории имели подобные знаки. Если бы традиция тамгопользования существовала непрерывно, то, наверное, в Казахстане не было бы мест, где бы мы не встретили эти знаки. Из этого следует вывод, что сама традиция тамгопользования возникала в те исторические времена, когда потребность в ней была неизбежной. Когда не было государства, не было законов, регулирующих в необходимой мере правовые отношения, вот тогда в условиях обычного права активно функционировало тамгопользование.

Тамговые знаки родов племени Найман, зафиксированные с неточностями в XVIII-XX вв. В крайнем правом столбце — подлинные тамги, достоверно установленные по архивным документам.

— Получается, казахи использовали тамги для обозначения своих пастбищ?

— У кочевников, в том числе у казахов, летние пастбища всегда находились в общем пользовании, при перекочевке не существовало ограничений — действовало право первозахвата. То есть если человек пришел со своим скотом на какое-то конкретное место первым, он имел право его занять. Весной и летом кочевники объединялись и перекочевки происходили коллективно, но зимой, когда скот вынужден добывать себе подножный корм, которого крайне мало, родовые коллективы кочевников делились на отдельные семьи и расселялись раздельно друг от друга. Отсутствие корма для скота становилось основанием для соперничества за лучшие места для зимних кочевок. И вот тогда-то, разделяясь на отдельные семьи, эти родовые коллективы начинают отстаивать свои права на лучшие земельные угодья. Вот тут и появляется необходимость фиксации этих прав, и на местах зимних кочевок появляются тамги.

В эпической традиции у тюрков и монголов зафиксирована и ханская инициатива в раздаче всем племенам родоплеменных знаков и уранов (боевой клич у тюрков и монголов). У казахов подобное распределение пастбищ и наделение каждого рода своими знаками приписывается Тауке хану в «Жеті Жарғы» в конце XVII века. Точно так же устная традиция приписывает это важное установление и Чингисхану.

— Насколько хорошо изучены казахские тамги на сегодня?

— Впервые русские исследователи начали их фиксировать и изучать в конце XVIII века. Еще более активно этот процесс проходил на протяжении XIX в. Но если тамги казахов Младшего и Среднего жузов изучены достаточно хорошо, то с регистрацией знаков идентичности казахов Старшего жуза все оказалось гораздо сложнее. По сути, проводилась она только однажды — в 1884-1886 гг. — военным губернатором Сыр-Дарьинской области Николаем Гродековым. По его поручению молодой исследователь Александр Вышнегорский более полугода опрашивал как старшин различных родов, биев, так и простолюдинов. Предметом исследований были нормы адата казахов, их обычаи и традиции. Как раз незадолго перед этим Южный Казахстан вошел в состав Российской империи. На этой территории вводилась новая административно-правовая система, и все эти неизбежные изменения должны были каким-то образом быть согласованы с обычаями казахов: как люди женятся, как происходит урегулирование имущественных споров и землепользования и т.д. Помимо прочего, Вышнегорского интересовали и тамговые знаки. Но получилась так, что он собирал сведения обо всех племенах Старшего жуза (их в это время насчитывалось 11), но делал это на территории только лишь Аулие-Атинского, Чимкентского и Перовского уездов (Аулие-Ата — ныне г. Тараз, Перовск — г. Кызылорда). В то время далеко не все племена Старшего жуза расселялись на этой территории, и даже бии — знатоки казахского права, принадлежащие к другим родам и племенам, не могли предоставить исследователю полные достоверные сведения о родовом делении тех или иных племен и о формах их тамговых знаков. Вышло так, что для значительной части племен Старшего жуза в составленной Вышнегорским таблице родоплеменных тамг закрались ошибки. Представьте себе, некоторые неточно воспроизведенные Вышнегорским тамги сегодня рассматриваются, как абсолютно достоверные.

Султанские тамги. Конец XIX — начало XX в.

Таким образом, к началу революции для племен Старшего жуза только один раз проводилась специальная регистрация тамговых знаков. А потом начались глубочайшие социальные, политические, экономические и культурные преобразования, которые привели к утрате самой практики тамгопользования, поскольку появилась колхозная собственность и система обозначения имущественных прав полностью поменялась. Больше того, произошла культурная революция, которая объявила традиции родоплеменного деления наследием прошлого, и в новой социалистической действительности им уже не было места. Родоплеменные связи с переходом к новому образу жизни утратили всякий смысл. Все эти преобразования в итоге подорвали саму хозяйственно-социальную основу для тамгопользования как многовековой практики кочевников. Утратилась не только целесообразность и необходимость пользования этими знаками, было утрачено и само знание, его передача из поколения в поколение: «Что такое тамга? Для чего она существует? Как ей пользоваться?». И уже через 3-4 поколения казахи почти полностью утратили представление об этой когда-то общепринятой системе знаковых обозначений.

— Тем не менее, многие казахи сегодня знают тамги своих родов...

— Позвольте задать вопрос: откуда они их знают? Скорее всего, вам ответят: «Я узнал от своего дедушки». Хорошо, а сколько лет дедушке? Скорее всего, не больше 80-ти, получается, что, в лучшем случае, он родился в первой трети XX века. То есть был ребенком в то самое переломное время, а как взрослый человек он сформировался уже в совершенно новых условиях советского времени и не имел отношения к пользованию этими знаками. В данном случае ссылка на аксакалов не гарантирует достоверности этого знания. Получается, мы не имеем возможности обратиться к живым носителям этой традиции, потому что она прервана и забыта, трансформировавшись в сознании людей. Мы не можем также безоговорочно опираться на сохранившиеся источники, потому что они страдают неполнотой и недостоверностью.

В верхней части таблицы показаны родоплеменные тамги казахов Старшего жуза, зафиксированные с неточностями различными исследователями в XIX-XX вв. Внизу — подлинные тамги, установленные А.Е. Рогожинским по архивным источникам.

Сейчас в обществе происходит своеобразный ренессанс тамгознания — эти родоплеменные знаки идентичности вызывают большой интерес, в новых условиях они рассматриваются по-новому, как возрождение национальных культурных традиций. Причем тамги вызывают не только культурологический интерес, но и возрождаются в своем прямом применении — родовыми тамгами метят скот, их устанавливают на памятниках. Но вот парадокс — зачастую сегодня используются тамги, никогда не существовавшие прежде или принадлежавшие совсем другим родам. Например, к северу от Талдыкоргана, в горах Баянжурек, у некрополя, где захоронен известный бий одного найманского племени Танеке Дюсенов, его потомки установили большой монумент в его честь. На этом монументе изображена якобы общая для всех 10 племен найманов тамга. Это еще один исторический парадокс, потому что подобной тамги никогда не было, и сегодня мы можем говорить об этом уверенно. Искаженное знание, не зафиксированное достоверно после того, как эта традиция прервалась, сегодня преподносится обществу, как исторический факт.

Еще один пример — в Жамбылской области на территории традиционных зимних кочевий одного из родов дулатов действует металлургический комбинат. На пути к руднику установлен придорожный знак с названием комбината и крупным изображением тамги того самого рода. Но этот знак тоже из числа тех ошибочно зафиксированных Вышнегорским и через издание фундаментального труда Гродекова прочно вошедших в сегодняшнюю науку и культуру. В 2007-2008 годах при моем участии сотрудниками КазНИИ по проблемам культурного наследия номадов в ходе полевых историко-археологических и этнографических исследований в Семиречье, Южном и Восточном Казахстане проводили тематические опросы, которые включали в себя регистрацию родоплеменных знаков и сведений о родовой принадлежности информаторов. Но, к сожалению, положительного результата достичь не удалось, поскольку люди старшего поколения, родившиеся в советское время, обычно не знают тамги своего рода или указывают знаки, известные им из научно-популярных и других изданий, основанных на упомянутых выше устаревших и недостоверных источниках.

Тамги казахских джучидов (торе) по архивным источникам XVIII-XIX вв.

— Получается, шансов докопаться до истины нет?

— Есть, и в этом нам могут помочь архивные источники. Эта традиция настолько пронизывала все сферы жизни казахов, что они даже в новых условиях, после вхождения в российское подданство, продолжали ими пользоваться, в том числе, применяя в делопроизводстве. Алексей Левшин и многие другие русские исследователи утверждали, что казахи применяют тамги в качестве печати или личной подписи, но это ошибочное представление носителей другой культуры. У казахов тамга как «знак для рукоприкладства» оставался знаком коллективной идентичности, но не личной. Есть документы, когда на различных прошениях к представителям власти фигурируют несколько десятков, а то и сотен подписантов, в которых указаны имя и фамилия каждого из них. Так вот каждый из этих нескольких сотен напротив своего имени поставил одинаковую тамгу. В то время существовала даже устойчивая эпистолярная формула «Мы, нижеприложившие истинные тамги...».

Так что уникальные архивные документы XVIII-XIX веков, когда практика тамгопользования была еще жива, на сегодняшний день остаются едва ли не единственным источником, заслуживающим доверия, который может нам помочь разобраться в этой малоизученной проблеме — тамгопользовании казахов. И в том числе выявить все ошибки, которые когда-то были допущены исследователями. Более того, они открывают возможность изучить эту культурную традицию более полно. Поверьте мне, чем больше я ей занимаюсь, тем более сложной, разнообразной и по-своему уникальной она мне представляется.

— Где в Казахстане наибольшие скопления тамговых знаков?

— Территория Казахстана исследована слишком неравномерно, чтобы ответить на этот вопрос с уверенностью и в полной мере. Главным образом тамги зафиксированы на погребальных памятниках на западе Казахстана — Устюрте, Мангистау, в Актюбинской области. Часто встречаются они в Центральном и Восточном Казахстане. Для Семиречья характерна следующая особенность — здесь знаки идентичности, наоборот, практически никогда не встречаются на могильных памятниках. Зато они очень многочисленны именно на местах былых зимовок казахов Старшего и части Среднего жузов, например, на скалах всем известного сейчас горного урочища Архарлы. В ближайшее время мы планируем с моей молодой коллегой Гаухар Калдыбаевой издать крупную серию известных на данный момент казахских тамг Старшего жуза в Семиречье. В моей коллекции, или, правильнее сказать — в научном каталоге, зафиксировано около 50 местонахождений тамг, установленных в междуречье Чу и Или. Это немного, но это уже неплохо, ведь еще лет 20 назад здесь не было известно ни одного подобного изображения. Изучение казахских родовых знаков ведется уже давно, более 200 лет. Но полноценная научная работа — с анализом и критикой источников, выявлением принципов тамгообразования, выяснением функций применения, можно сказать, только начинается. Потому что именно сейчас выяснилось, как много к настоящему времени накопилось неточностей и ошибок. В то же время появилась объективная потребность общества лучше узнать, осмыслить и, возможно, как-то использовать в современных условиях такой уникальный вид культурного наследия, как феномен тамгопользования.

У «Комсомолки» в Казахстане появился свой канал в Telegram. Публикуем актуальные новости в течение 10 минут, беседуем со звездами эстрады и бизнес-аналитиками, говорим о курсе тенге каждый день.

Он не навязчивый. Новости приходят один раз в 20 минут. Вы будете в курсе всех важных событий.

Перейти на канал: https://t.me/kp_kz