Нынешний год особый — юбилейный.
А нынешний год особый — юбилейный. Тут уж даже прожженному скептику вроде автора этих строк неймется не просто подытожить, а непременно внести некую мажорную ноту. Ну, что-то вроде бородатого анекдота: трудно только первые 30 лет — потом привыкнем...
Где же ты, эра тучных годов?
Ну, а если серьезно, то возникает устойчивое ощущение дежавю. После развала Союза взамен вчерашнего «общества равных возможностей» (пусть и весьма скромных в сравнении с нынешними) мы обрели непрекращающийся рост цен, галопирующую инфляцию, безработицу — явную и латентную.
А в придачу — и нескончаемые попытки властей выдать желаемое за действительное. Кстати, именно тогда определился узкий круг избранных «капитанов бизнеса», получивших от государства лучшие предприятия, льготные кредиты и полный политический карт-бланш. Правда, в начале суверенного плавания это легко объяснялось объективными трудностями «периода распада», и уже поэтому повторяемая сверху мантра «завтра будет лучше, чем вчера» не слишком дисгармонировала с людскими ожиданиями. В конце концов, самые неверующие сразу подались в дальние (и не очень дальние) края в поисках лучшей доли.
Однако сегодня, после примерно полутора десятилетий так называемых «тучных годов», быстро привыкнув к хорошему, люди — некоторые с удивлением, а большинство — с горькой иронией — констатируют «возвращение в лихие 90-е»: то же падение доходов (при их номинальном «неуклонном росте»), то же ползучее удорожание всего и вся вопреки бодрячковым месседжам, регулярно посылаемым публике с «горки», типа «цены на социально значимые товары остаются неизменными вторую, третью, четвертую, пятую неделю»... Хотя даже школьнику ясно: правительство и акимы искусственно сдерживают калейдоскопическую скорость смены цифр на ценниках. Причем, если у первых для этого есть, скажем так, «макроэкономические рычаги (главный и едва ли не единственный из которых — далеко не бездонный Нацфонд), то на местах придумывают совершенно экзотические способы обеспечить ценовой «стабилизец».
К примеру, недавно в Уральске додумались ограничить выдачу социального хлеба многодетным семьям одной буханкой в сутки, при том, что, по признанию самих многодетных мам, в день у них «вылетают» минимум 2-3 «кирпича». Поразительно, но такую меру (невиданную, кстати, даже в упомянутые уже 90-е) местные бастыки объяснили... тотальной скупкой дешевого хлеба держателями подсобных хозяйств — на корм скоту. Вопрос: а для чего тогда буквально с первых суверенных лет писались многостраничные программы поддержки сельского хозяйства, в том числе — развития кормовой базы, пастбищных угодий, поддержки личных подворий?..
Все это планов громадье обсуждено, утверждено, а главное — профинансировано и успешно «освоено» — без каких-либо видимых улучшений плачевного состояния аграрки: те же пастбища либо скуплены «большими людьми», либо заброшены и фактически деградированы. «Историческое» решение о запрете покупки и аренды сельхозземель иностранцами в будущем лишь подстегнет темпы этой деградации. Уральская история — наглядное тому подтверждение...
Вчера мы «успешно» сломали колхозно-совхозную инфраструктуру, пусть не без проблем, но кормившую добрую половину некогда общей большой страны, а сегодня не можем обеспечить народу самых простых плотских радостей — картошки, морковки, рыбы и мяса вместе с молоком и творогом — по вменяемым ценам. На исходе третьего десятилетия государственного суверенитета страна критически зависит от импорта самых простых вещей — и не только съедобных. При этом производить эти простые вещи у себя и, в первую очередь, для себя, давно уже научились и киргизы, и белорусы, и раздираемые внутренними и внешними «зрадами» украинцы.
Мало того, от их «простоты» еще и нам перепадает, причем, колбасы и прочая мясомолочка из той же Белоруссии на порядок лучше нашей.
Экономика пустых речей
Зато у нас уже три года — с декабря 2018-го — принята амбициозная государственная программа с подкупающе ясным названием — «Экономика простых вещей». О благородных ее целях и успешно выполняемых задачах регулярно отчитываются министерства и акиматы, бодро рапортует правительство.
«Прежде чем говорить о развитии «экономики простых вещей» в Казахстане, а также о промежуточных итогах реализации аналогичной программы, необходимо определиться, а что подразумевает «экономика простых вещей»? В чем ее основная задача?
Речь идет о выпуске продукции, а также оказании услуг, которыми ежедневно пользуются граждане Казахстана и которые не требуют значительных капиталовложений и применения сложных технологий. Развитие «экономики простых вещей» — это насыщение внутреннего рынка отечественными товарами, стимулирование конкурентоспособности обрабатывающей промышленности, и, прежде всего, выпуск широкой номенклатуры товаров народного потребления. Цель развития «экономики простых вещей» — создание конкурентоспособных производств с целью обеспечения нужд населения и замещения импорта социально значимых продовольственных товаров».
Этот жизнеутверждающий текст размещен на ресурсе PrimeMinister.kz. в октябре 2019 года. Там же подробно рассказано о многочисленных комплексных планах, перечнях приоритетных товаров, условиях льготного кредитования и т.д. На этот праздник жизни тогда выделили внушительную сумму — 600 миллиардов тенге.
В начале нынешнего года тогдашний министр нацэкономики Руслан Даленов на заседании правительства излучал совсем не осторожный оптимизм: «Благодаря росту выпуска готовых, обработанных товаров снижается доля импорта. В потреблении растет доля производства казахстанских товаров. Так, в 2020 году доля производства отечественной продукции выросла на 2,5 процентных пункта. Выросло производство продуктов питания, строительных материалов, продукции легкой промышленности, мебели, машин и оборудования».
То есть, выходило, что программа работает. Простых вещей отечественного производства выпускается все больше — к обоюдному удовольствию производителей и потребителей.
Но это — парадный фасад, одного лишь взгляда за который достаточно, чтобы понять: что-то идет не так. Если исходить из данных Агентства по защите и развитию конкуренции, по большинству так называемых СЗПТ (социально значимых продовольственных товаров) мы по-прежнему критически зависим от импорта.
— Общими для всех товарных рынков СЗПТ причинами роста цен является высокая импортозависимость. В Казахстане производят только 27% от общей потребности сахара, 58% — мяса кур, 68% — подсолнечного масла, 80% — макаронных изделий (рожки). Остальной объем потребностей покрывается за счет импорта. При этом мировой рост цен на продовольствие за рубежом превысил 39%. Импортируется не только готовая продукция, но и сырье, корма. Цены на импортное сырье так же выросли, к примеру, на подсолнечник, в два раза, — сообщили недавно в АЗРК.
Да и не нужно простому человеку никакой официальной цифири — достаточно прогуляться до ближайшего к его дому магазина или рынка. Даже министры, общаясь с журналистами в кулуарах, сквозь зубы признают: к исходу тридцатого года независимости жить стало, возможно, веселее, но никак не увереннее, ибо цены растут куда быстрее зарплат.
Причин тому называется великое множество — от нехватки мощностей для хранения урожая до пресловутого «ценового сговора» продавцов с поставщиками. Но нам-то от этого не легче! Тем более что власти не делают секрета из астрономических сумм, выделенных и выделяемых на эту самую ЭПВ, словно уговаривая нас: подождите, вот мы еще разок вложимся — и будет вам счастье.
Когда средства становятся целью
Но, похоже, на самом верху понимают: с «простыми вещами» все далеко не просто. Еще летом прошлого года президент публично раскритиковал ЭПВ, которая «задумывалась как важнейший инструмент импортозамещения и обеспечения занятости».
— Однако за полтора года существования условия программы пересматривались шесть раз, а освоена только пятая часть от всего объема — чуть более 200 млрд. тенге. Количество субъектов обрабатывающей промышленности и доля импорта товаров народного потребления остались на прежнем уровне. Таким образом, мы выделяем деньги, не предусмотрев целевых ориентиров и встречных обязательств. Другими словами, возникла реальная опасность провала «экономики простых вещей» по подобию других программ с красивыми названиями. Со всеми вытекающими оргвыводами, — предупредил тогда Касым-Жомарт Токаев.
С тех пор и номенклатуру субсидируемых «простых» товаров расширили. И ставку банковского кредитования снизили с 8 до 6 процентов. Почему же мало-средний бизнес, мантры о поддержке которого неустанно повторяются с самых высоких трибун, никак не выстраивается в очередь за такими дешевыми деньгами? Вот как отвечает на этот вопрос экономический аналитик Мурат Темирханов: «Если посмотреть отчетность кредитного портфеля банков и сколько в них льготно финансируется государством, это будет не больше 10% от всего кредитного портфеля бизнеса в Казахстане. То есть 10% МСБ получает кредиты в районе 7% годовых, а подавляющее число других компаний получают под 11-14%, в зависимости от размеров и качества компаний. Такая ситуация, когда помощь получают не все, а только маленькая прослойка компаний, приводит к искажению рыночных отношений. Обычно в числе «избранных» оказываются те компании, которые приближены к чиновникам, госкомпаниям, госорганам. Именно они получают более льготные кредиты, а большинство бизнеса работает в обычном поле. Такое положение вещей создает недобросовестную конкуренцию на рынке. Если две компании работают на одном рынке, но одна из них получает льготные кредиты, это создает недобросовестную конкуренцию и мешает развитию конкурентоспособности обеих компаний. Те компании, которые получают льготы, не развивают свою эффективность, поскольку они и так получают подарки от государства. Но они мешают развиваться другим эффективным компаниям».
То есть, с программой ЭПВ все получается в наших «лучших» традициях: сначала объявляются красивые цели (развитие производства, обеспечение населения), а потом под это дело выделяются еще более красивые суммы (на «простые вещи» до конца следующего года собираются дополнительно пустить еще триллион тенге), а в конце концов истинной целью становятся именно средства. За которые и разворачивается борьба избранных бенефициаров «экономики непростых людей».
Ну, вот вам и практически полное дежавю! Разве только ставки нынче гораздо выше...
У «Комсомолки» в Казахстане появился свой канал в Telegram. Публикуем актуальные новости в течение 10 минут, беседуем со звездами эстрады и бизнес-аналитиками, говорим о курсе тенге каждый день.
Он не навязчивый. Новости приходят один раз в 20 минут. Вы будете в курсе всех важных событий.
Перейти на канал: https://t.me/kp_kz