Как православная церковь помогает в реабилитации бывшим сектантам и наркоманам

В гостях на радио КП руководитель Центра реабилитации жертв нетрадиционных религий и помощи наркозависимым протоиерей Олег Стеняев объясняет ведущему Арташесу Антоняну и корреспонденту КП Екатерине Рожаевой, почему нужно любить плохих людей.

Антонян:

- Это программа «Прощеное воскресенье». Наша сегодняшняя тема: «Как православная церковь помогает в реабилитации бывшим сектантам и наркоманам».

Рожаева:

- Церковь часто упрекают, что она резко, нетерпимо относится к так называемым религиозным меньшинствам. Действительно ли это так, как действительно обстоят дела, и настолько ли церковь нетерпима к этому явлению?

Стеняев:

- Если отвечать на этот вопрос, прежде всего мы должны обратиться к нашим вероучительным истокам. Расширим этот вопрос. Как Иисус Христос относился к людям другой веры? В дни Иисуса Христа сектантами, классической сектой внутри иудаизма, были самаряне. Самаряне имели альтернативное духовенство, альтернативное место поклонения, не в Иерусалиме, а на горе Гаризим, и альтернативный свод пятикнижие (известное самарянское пятикнижие). А как Христос выстраивает отношения с этими людьми? Он не разделяет их вероучение. Когда самарянка задала ему вопрос: мы кланяемся на горе Гаризим, а иудеи в Иерусалиме, кто прав? – он сказал: вы не знаете, чему кланяться, мы знаем, спасение от иудеев. Но, с другой стороны, в отличие от таких ортодоксальных иудеев, Христос общался с самарянами. И даже ученики задали ему вопрос: а что ты хочешь от них? Христос в нравственном смысле ставит самарян иногда выше, чем правоверных иудеев. Это притча о добром самарянине. В этой притче правоверный священник пробежал мимо избитого человека, правоверный певчий Левит тоже пробежал мимо избитого человека, а сектант-самарянин остановился и уделил внимание этому человеку, помог ему реально.

Причем Евангелие показывает, что самаряне, люди другой веры, оказывается, были благодарными по отношению к Богу. Когда Христос исцелил 10 прокаженных, только один явился его отблагодарить. И евангелист Матвей пишет: и тот был самарянин. Иисус Христос так часто хорошо отзывался об этих людях другой веры, что его оппоненты ему говорили: ты сам как самарянин. Поэтому я думаю, что церковная точка зрения должна отталкиваться прежде всего от евангельского отношения к людям другой веры. А вся система взаимоотношений Христа с самарянами это и есть библейское новозаветное учение о том, как нужно относиться к людям другой веры.

На самом деле мы, православные, каждое утро молимся за людей другой веры. Каждый, кто имеет Молитвослов, там есть утренние правила, мы читаем молитву «Отступившие от веры православной…» Наша церковь, когда проводила Архиерейский собор, на котором дали определение такому понятию, как тоталитарная секта, церковь сформулировала взаимоотношения с этими людьми следующими словами: противостояние данным группам не должно быть агрессивным, негуманным. То есть мы должны проявлять христианскую любовь, даже тогда, когда мы противостоим этим группам, то есть находить некие деликатные подходы к этим людям.

И вот эта церковная позиция, в общем-то, доминирует в нашей миссии среди так называемых религиозных меньшинств.

Рожаева:

- Есть секты, которые не опасны, у которых своя мораль, очень схожая с христианской моралью, они считают себя христианами. Например, баптисты. А есть секты, реально опасные, тоталитарные. Начнем с такой страшной, как сатанисты. Что вы можете об этом сказать?

Стеняев:

- Если говорить о сатанистах, то что поражает больше всего, это то, как они буквально разводят молодых людей. Одна девица попала к сатанистам, а потом рассказывала, как ее туда втащили. Спросили: ты что, святая (она крестик носила)? Она говорит: да нет, я не святая. – Ну, значит, ты в ад попадешь. Она говорит: наверное. Тогда ей сказали: ты знаешь, мы можем тебя устроить в аду, ты там будешь кочегаром, других мучить. Она говорит: а как? – Ну вот, будешь служить сатане, он своих не бросает, это его место, он там хозяин. И она поддалась.

Антонян:

- А сколько лет этой девушке было?

Стеняев:

- Ей было лет 16-17.

Рожаева:

- Это самый неустойчивый возраст.

Стеняев:

- И когда мы стали с ней работать, она отказывалась сначала категорически читать Библию. И вдруг мать ее звонит мне и говорит: «Отец Олег, такая радость, она читает Библию день и ночь, что-то подписывает». Я говорю: «Не спешите, надо узнать, зачем». Я с ней встретился и спросил: «А зачем?» Она говорит: «У меня пока нет сатанинской Библии. Мне сказали, читай христианскую и делай все наоборот».

Антонян:

- Это настолько запутали девочку?

Стеняев:

- Во-первых, сатанизм это не какая-то конфессия, такая хорошо организованная. Это молодежные группы по 5-6 человек, может быть, 3 человека, может быть, даже 2 человека. Они читают определенную литературу, они заходят на определенные сайты, им нравятся определенные рок-группы, которые прославляют пришествие сатаны, наподобие известной «Коррозии металла», которые прямо заявляли, что их цель это прославление пришествия антихриста. И это как бы некая черная культура, и она привлекает молодых людей. Проблема заключается в том, что они ищут какого-то блага от сатаны. А когда я беседую с ними, мой аргумент такой. Вы непоследовательны, вы не можете искать от сатаны добра, блага, потому что он зол и агрессивен. Те, кто приближается к нему, кто служит ему, он их ненавидит больше всего. Напротив, когда мы приближаемся к Богу, служим ему, мы объемлемся любовью.

Антонян:

- А что они возражают вам на эти доводы? Как они оправдывают свое пристрастие, свою любовь, свою веру?

Стеняев:

- На самом деле им очень трудно возражать. Они говорят: мы избрали этот путь, мы видим, он нам помогает. Я говорю: вы непоследовательны. Если он зол, то все, что от него проистекает, должно быть злым. Поэтому здесь, чем ты ближе к источнику зла, тем больше тебя зло объемлет, и он тебя ненавидит. Святых он может бояться, а перед Богом он трепещет, как сказано в Библии. А вот эти люди в такую иллюзию впадают. И когда я с ними беседую, я говорю: это же суицидальная точка зрения, которую вы исповедуете. В дьяволе вы ищете для себя какие-то преимущества. И вам, конечно, надо понять, что он источник зла. И здесь будет только одно зло. Тогда я их подвожу к мысли, что если они будут оставаться в сатанизме, рано или поздно они придут к мысли о самоуничтожении.

Рожаева:

- А какие аргументы они говорят, как он им помогает, в чем он помогает?

Стеняев:

- Экзамены – вот этот вопрос их больше всего волнует. Они говорят, что он им помогает во время экзаменов, он им помогает, когда они решают какие-то вопросы.

Антонян:

- Как-то продешевили они – за экзамены отдать душу сатане.

Стеняев:

- Да. Но главный аргумент, самый сильный для молодежи, когда им говорят: ты же грешник, ты не святой, в рай ты все равно не попадешь, ты же не ангел, ты будешь в аду, а мы тебя там устроим кочегаром. И вот на таких простых примерах они разводят людей.

Антонян:

- Судя по этим их примерам, все будут кочегарами. А кого же жарить-то?

Стеняев:

- Жарить грешников, которые не знали о сатанизме.

Звонок, Михаил:

- Мы живем по Старому Ветхому Завету или должны жить по Новому Завету? Как, на ваш взгляд, с точки зрения Ветхого Завета и вероучения Нового Завета Иисуса Христа, который принес себя в жертву?

Стеняев:

- В Евангелии сказано: закон произошел через Моисея, благодать и истина – через Иисуса Христа. Закон это то, что мы должны соблюдать, благодать - это Божья милость. И в этом смысле Ветхий Завет рассказывает нам о том, что мы должны делать в этой жизни по отношению к ближним и Богу, а Новый Завет рассказывает о том, что Бог сделал для нас. И, конечно, то, что Бог сделал для нас, несравненно выше того, что можем мы сделать своими немощными усилиями.

Рожаева:

- Вы возглавляете центр. Расскажите, какие люди к вам попадают. Мы говорим о сатанистах. И как вы их вытаскиваете из этого?

Стеняев:

- Были вампиры даже.

Антонян:

- Реальные вампиры?

Стеняев:

- Да. Одна преподавательница привела свою студентку.

Рожаева:

- Из какого вуза?

Стеняев:

- Преподавательница в возрасте из МГУ. Эта девушка была похожа на эмо, она была вся в черном, у нее черная помада была. И когда мы беседовали, она сказала, что она вампир, показала свою руку, которая была искусана.

Рожаева:

- То есть она сама у себя пила, что ли?

Стеняев:

- Нет, она дает своим друзьям, они ей дают свои руки. Вот так они общаются. И когда я беседовал с этой девицей, я стал говорить о том, что религиозное чувство должно исходить из осознания того, что есть творец мира. Без сомнения, дьявол не является творцом мира, он выступает как некое деструктивное начало. И Бог по праву творца является единственным собственником во Вселенной. Если мы хотим жить в гармонии с тем миром, в котором мы существуем, то мы должны подчиниться воле Создателя, и тогда жизнь будет меняться.

Конечно, я не могу в нескольких словах рассказать, как проходит реабилитация таких людей. Встреч бывает очень много. Был случай, меня пригласили на квартиру к молодому сатанисту, который категорически отказывался ехать в храм. И когда я приехал с его родителями к ним домой, он заперся в своей комнате. Я сказал: давай побеседуем. Он говорит: давай побеседуем, только на ножах. Я говорю: как на ножах? – Будем биться с тобой на ножах. Я говорю: а какой у тебя нож? Вот у меня кизлярский. Я когда возил гуманитарную помощь в Чечню, то приобрел там красивые кизлярские ножи, саблю купил. И вот разговорились на этой почве. Он говорит: а сколько там стоят эти кизлярские ножи, клинки? Я говорю: да недорого стоят. И все-таки он дверь открыл. Всегда надо найти что-то такое, что близко этому человеку. Если просто он скажет «да», а ты скажешь «нет», он скажет «нет», а ты скажешь «да», разговор не получится. Апостол Павел говорил, что миссионер должен быть для иудея – как иудей, для эллина – как эллин, для беззаконного – как беззаконный, дабы привлечь к Христу. И моя задача всегда заключается в том, чтобы понять, что интересует человека в том или ином движении. И когда я нахожу такие точки, на которые человек реагирует очень активно, я начинаю их задействовать.

Рожаева:

- Вампирша перестала пить кровь?

Стеняев:

- С ней ситуация достаточно сложная. Она появилась еще один раз одна, потом она больше не появлялась.

Антонян:

- Интересно было бы узнать, повлияла ли эта беседа?

Стеняев:

- Я скажу так. Из общего количества людей, которые из разных сект приходят к нам, с кем мы беседуем, к кому мы сами приходим, только процентов 30 становятся православными христианами, или под нашим влиянием они покидают секту. Но что интересно, иногда мы как бы закладываем в человека какую-то информацию, а он не воспринимает ее. А потом у него в секте возникает какой-то кризис, он покидает секту, а вот эта информация оказывается базой для него, на которую он может опереться. Был один молодой человек, который посещал собрание «Свидетелей Иеговы». Мы провели с ним, по-моему, пять бесед, и не было никакого результата, он ушел. Но через год пришел сам. У него возник какой-то конфликт в этой секте. Он помнил все те аргументы, которые мы ему давали.

Антонян:

- Вампиры, сатанисты… Гораздо больше тех, кто собирается в так называемые секты другого уровня. А сейчас примем телефонный звонок. Выслушаем мнение Николая.

- Батюшка, незадолго до развала Советского Союза мне довелось служить на Западной Украине. Там поднималась национальная буря за отделение Украины от России, особенно на Западной Украине эта тенденция была очень сильной. И стало возрождаться там такое движение, как униаты. Я застал как раз этот расцвет (89-90-й год), когда доходило до прямых столкновений между православными и униатами, и доходило даже до того, что пытались из православных храмов униаты выгонять. Причем власти заняли тогда молчаливую позицию, и, в общем-то, получалось так, что на стороне униатов власти на Западной Украине. Я до сих пор не могу понять, это что, секта или все-таки ветвь, которая ближе к католикам? Но самое главное, что я тогда уловил воочию. Читал когда-то в детстве в истории об униатах, а на себе потом убедился, что они яро ненавидят православие.

Стеняев:

- Надо говорить достаточно точно о таких исторических реалиях, как униатство, православие. Те храмы, которые стали униатскими, до 46-47-го года они и были униатскими. Просто массовым порядком, под нажимом властей этих людей вынудили присоединиться к Московской патриархии.

Меня удивляет то, что униаты не оказались благодарными нашей церкви, что мы их приняли, все это время мы их причащали, исповедовали, их молодых людей обучали в наших духовных школах, заботились о них реально. И они могли бы проявить какую-то благодарность, что Московская патриархия их окормляла в самые тяжелые моменты их истории. Это в основном Львовская область, это тернопольские храмы, ивано-франковские храмы. Да, мы знаем, что они были униатские. Тот же собор Юра во Львове никто не назовет православным, если посмотрит на его фасад – там Папы Римские изображены в виде статуй, таких каменных горельефов. Конечно, к православию это имеет мало отношения.

Говорят, что когда-то там был деревянный православный храм, но в очень древние времена. Поэтому здесь можно говорить о том, что это была какая-то историческая справедливость. Но проблема заключается в том, что иногда и храмы, которые были православными всегда, никогда не были униатскими, они вдруг были захвачены униатами. Вот в этих случаях, я думаю, наша церковь должна занимать принципиальную позицию и добиваться того, чтобы они вернулись. Униаты являются неотъемлемой часть. Римской католической церкви. Так как Римская католическая церковь постоянно ищет каких-то добрых отношений с нами, я думаю, что надо эти исторические вопросы, которые остались, поднять, и те храмы, которые были униатскими, опять стали униатскими, это их проблема. А вот те, которые были православными храмами, а потом были захвачены униатами, конечно, католическая церковь должна сделать жест доброй воли и вернуть их нам.

Звонок, Ирина:

- Мне не совсем понятно. Ислам и христианство. Ведь заповеди практически одни и те же проповедуются. Но почему же такое отношение? С молоком матери они впитывают к нам такое отношение, как к иноверцам. Почему это так?

Стеняев:

- Я думаю, не только они впитывают с молоком матери к нам такое отношение, но и мы тоже к ним что-то испытываем.

Антонян:

- А почему так?

Стеняев:

- Есть такое понятие, как авраамические религии. Авраамических религий только три. Это иудаизм, христианство и ислам. На самом деле действительно есть очень много общего. Во-первых, мы признаём Декалог Моисея, десять заповедей. Они в основе нравственной жизни иудеев, христиан и мусульман. Потом мы верим в то, что человек воскреснет в теле, именно поэтому только эти три религии своих мертвых зарывают в землю. И будет на суде перед Богом, будет отвечать за добро и зло, которые он совершил в своей жизни. Мы в это верим. Мы верим в ангелов, в пророков Ветхого Завета.

Рожаева:

- В мусульманстве Иисус пророком считается.

Стеняев:

- Да, они считают его пророком. Конечно, у нас есть расхождения, но есть такие моменты, где действительно мы можем проводить дискуссию по каким-то вопросам. Я пять раз ездил в Чеченскую Республику во время второй войны. И я всегда думал, как я могу поговорить с этими людьми. Они не принимают никакую форму миссионерского служения в их среде и категорически против. И когда я находился в одном кафе недалеко от площади Минутка, напротив меня явно сидят боевики, только где-то они оставили автоматы, сняли повязки. И я спрашиваю: а как ваше имя? Человек говорит: Джабриил. Я говорю: а вы знаете, кто такой Джабриил?

Рожаева:

- Гавриил.

Стеняев:

- Он говорит: я не знаю. Я говорю: я могу вам рассказать о вашем имени очень много. Я ему начинаю рассказывать об их именах. У мусульман просто так имена не дают, каждое имя дается в честь какого-то родственника. И они очень трепетно относятся к своим именам. Потом я объяснял имя Мусса (это Моисей). Хозяин этого заведения оказался Иса, во имя Иисуса названный. И я им это тоже объяснил. Вот такая проповедь была ненавязчива, она очень естественно воспринималась. И я был счастлив, что мог говорить, и эти люди не протестовали против того, что я говорил. Наоборот, у них была заинтересованность, они в очередь выстроились, каждый хотел узнать что-то о своем имени побольше.

Рожаева:

- Когда они узнали, что Гавриил это архангел, который провозгласил приход Иисуса…

Стеняев:

- Дело в том, что Джабриил описывается и в Коране как друг пророков, как тот, который является Деве Марии. А если взять текст Корана, то там очень много информации о Деве Марии. Кстати, значительно больше, чем в Новом Завете.

Звонок, Георгий Александрович:

- Почему у нас есть Россия, а есть церковь?

Рожаева:

- Вы имеете в виду государство и церковь?

Георгий:

- Они отдельно существуют.

Стеняев:

- Церковь – это каждый крещеный человек. Если вы крещены, вы тоже церковь. Церковь это не клирикальный институт. Клирики в церкви - это служебную функцию выполняющие. А церковь это народ Божий, это все крещеные люди.

Рожаева:

- И в принципе у нас церковь отделена от государства.

Стеняев:

- Она отделена от государства в том смысле, что религиозная жизнь человека это его частное дело.

Рожаева:

- Меня интересует такое движение, как харизматики, довольно любопытное и распространенное в нашей стране и в мире, которое давит на исцеление, чудотворение. Еще у них есть такая этиологическая линия, как обогащение и процветание. Что об этом можно сказать?

Стеняев:

- Вы знаете, с харизматиками мне приходилось очень много общаться. И была такая забавная история. У них есть так называемые иные языки. Когда они начинают говорить бессвязные слова, и они говорят, что это речь в духе святом, они говорят на древних языках.

Антонян:

- А откуда они берут эти слова в своих головах?

Стеняев:

- Это глоссолалия. Это такой эффект психики человека, когда он просто отключает разум и только в чувствах вот такое бормотание. Это практикуется у шаманов, у язычников Индии, в той же Северной Америке (древние индейцы, и сейчас их шаманы практикуют эти языки). Так вот, у харизматиков есть такая система истолкования языков. И однажды я попал на их собрание. Я был в штатском. И там был человек, который имел дар истолкования языков. К нему выстроилась целая очередь. Каждый говорил на своих этих языках, а он истолковывал. Я подошел. Я всегда увлекался восточными языками. Они мне говорят: брат, молись, молись. И вот этот лидер сектантский говорит: говори, какие у тебя слова. Я по-еврейски сказал «благословен ты, Господь, бог наш, сотворивший небо и землю». Он переводит: труд, труд, несешь снопы, аллилуйя, аллилуйя, собирай команду, трудись. Я перешел тогда на арабский, первые суры из Корана. Он опять переводит: труд, снопы несешь. Я на латынь перескакиваю, «Отче наш». Опять то же самое. Я его останавливаю и говорю: у вас нет никакого истолкования, вы истолковываете всё неправильно. А он говорит: что, вы сами себя истолковываете, брат? Я говорю: я не брат, я православный христианин, я пришел к вам испытать вас. Он отвечает: а кто вам дал право испытать? Я говорю: в Библии сказано испытывать дух». Я сказал слова по-еврейски. Вы переводили про какие-то снопы. Потом суры из Корана я произносил. А вы переводили не так. Он говорит: Коран не надо читать. Я говорю: но вы мне даже этого не сказали. Потом «Отче наш», почему-то вы тоже не смогли перевести.

И вот такие приемы в миссионерской деятельности совершенно необходимы. То есть миссионер должен не просто участвовать в такой полемике, что называется, только с Библией в руках. Надо находить еще какие-то ходы, то есть проявлять какую-то смекалку миссионерскую.

Рожаева:

- Хитрость.

Стеняев:

- Может быть, и хитрость. Господь говорил, что будьте мудры, как змеи, и кротки, как голуби. И когда такое происходит на глазах очень многих сектантов, это их очень поражает. И они задумываются. Потом я к ним обратился и сказал: вы-то в это верите, я вижу, даже этот мужчина, который меня «переводил», он тоже в это верит. Но это обман. Вот пришел человек и убедился в этом.

Звонок, Григорий:

- Из Саратова вас беспокою. Батюшка, я 19 лет уже крещен в православии. Официально женат много лет на баптистке. И мы мирно в семье уживаемся, у нас никаких споров, разногласий ни по одному поводу, в том числе и религиозным, не наблюдается вообще. Я не реже раза в месяц по ее просьбе посещаю их собрания. Мне нравится эта деноминация христианская. У нас в Саратове есть маленькие деноминации и методистов, и адвентистов, и еще кого-то. Вопрос следующий. По вашему мнению, человека очень продвинутого в этом вопросе, почему наша государственная власть, и федеральная, и региональная, беру наш Саратовский регион и губернатора Радаева, всегда чурается приглашать в общественные религиозные советы при губернаторах, при президенте либо при премьер-министре клириков, точнее пресвитеров этих христианских деноминаций, братских нам, христианских деноминаций?

Стеняев:

- Вы знаете, мне трудно судить о вашем регионе, но, например, в Общественной палате при нашем правительстве есть представители как раз религиозных меньшинств. Например, Сергей Васильевич Ряховский, который представляет интересы и харизматических движений, и пятидесятнических, и баптистских, насколько я знаю. Но напряженность все-таки существует даже между такими мирными, как баптисты, и православными христианами.

С чем это связано прежде всего? Мы не можем понять двойные стандарты. Например, баптизм в Америке. Они настраивают молодых людей служить в армии, почитать флаг своей страны, почитать гимн своей страны. Там в каждом молитвенном доме стоит американский флаг. У нас было много случаев, когда баптистскую молодежь настраивали не служить в армии, не почитать гимн страны, флаг страны. И вот такие двойные стандарты нас напрягают. Другая проблема. Они смотрят на православных как на язычников. Ведь каждый православный, кто оказывается у них, они его перекрещивают. То есть они даже не считают нас крещеными.

Антонян:

- Они принимают как бы в свое братство, или как это называется…

Стеняев:

- Они перекрещивают людей, которые из православия к ним приходят. То есть они не считают нас даже крещеными. У нас такого нет. Если баптисты, например, крещеные у них, переходят к нам, мы говорим: ты был крещен во имя Святой Троицы? Он говорит: да. Ну и оставайся крещеным, если ты крещен во имя Святой Троицы, вряд ли тебя кто-то будет перекрещивать.

Рожаева:

- То есть он не считается оглашенным?

Стеняев:

- Его помажут святым миром, он будет присоединен. Вот мы не можем этого понять, для нас это проблема. И взаимоотношения с другими группами. Со своей стороны мы проявляем как бы божью терпимость и толерантность по отношению к ним, нежели они к нам.

Антонян:

- А как получается этот союз, о котором говорил только что Григорий? Он сам православный, супруга его баптистка.

Рожаева:

- Это называется любовь.

Стеняев:

- В Священном писании сказано: если жена имеет неверующего мужа, но он хочет с ней жить, она не должна его оставлять. И наоборот, если муж имеет неверующую жену.

Антонян:

- А у вас много таких случаев было?

Стеняев:

- Как правило, это происходит в каких случаях? Сначала люди просто сошлись. Баптистка не пойдет замуж за православного, если она из традиционной баптистской семьи. Сначала люди просто сошлись, полюбили друг друга. Через какое-то время жена стала баптистской, а муж остался православным. Иногда он ходит на собрания, как Григорий.

Рожаева:

- В этом же нет ничего страшного.

Стеняев:

- В принципе церковь и Священное писание, Новый Завет учат, что можно иметь супруга даже неверующего. И если он хочет сохранять брак, то надо его сохранять.

Рожаева:

- То есть все те россказни бабушек: ай-яй, не дай бог за басурманина…

Стеняев:

- Здесь вопрос заключается в чем? Если, например, молодые люди придут к нам и спросят: мы хотим создать семью (она баптистка, он православный), как? - мы скажем: а на какой основе будет семья? Или он христианин, она мусульманка, или наоборот. На какой основе? Только на основе плотского чувства? Этого мало, для нормальной семьи нужно духовное единство. А вот дети родятся, как вы будете воспитывать, христиано-баптистами, христиано-мусульманами?

Рожаева:

- Мультирелигиозные дети.

Антонян:

- А как они обычно воспитываются в таком случае?

Стеняев:

- Вы знаете, в таких семьях иногда детям предоставляют возможность до 18 лет самим определиться, и потом они сами решают.

Рожаева:

- По-моему, это очень хорошо.

Звонок, Валентина:

- У меня бабушка престарелая, ей 74 года. Она уже много лет посещает секту, называемую «Адвентисты седьмого дня». Я интересовалась, эта секта не агрессивная, но все равно, как в любом течении, там присутствует ряд отличий от православия. Кресты они не носят, они не крестятся, не признают святых. В том числе недавно узнала, что там есть такой обычай, как перекрещивание. Я не знаю, как ей помочь. Потому что возраст пожилой, а она действительно верующий человек. Я понимаю, что она заблуждается. Что в этом случае вы подскажете? Как можно посодействовать, повлиять, чтобы ей помочь?

Стеняев:

- Вам надо обратиться к специалисту, который может с Библией в руках провести беседу с этой женщиной. На самом деле эти люди находятся в таких рационалистических неопротестантских движениях. Здесь очень важно, чтобы человек, который будет с ним беседовать, знал Библию на порядок выше. Для этого мы организуем религиозные диспуты. У меня были диспуты со старейшинами организации «Свидетели Иеговы», были диспуты с харизматиками, причем в разных частях нашей страны и за рубежом. Были диспуты с лидерами разных религиозных групп, с небезызвестным Виссарионом было три диспута. Были диспуты с лидерами кришнаитов, были диспуты с самыми разными людьми. И когда мы проводим диспуты, берем именно Библию, человек может уже сравнить позицию православных и позицию какой-то религиозной группы, секты или чего-то еще. И вот здесь мы готовы отвечать на любые вопросы. С Библией в руках мы можем объяснить, почему мы крестим младенцев, с Библией в руках можем объяснить, почему мы делаем святые иконы. С Библией в руках мы объясняем, почему мы молимся за мертвых, почему мы крестим младенцев. Это наша площадка, мы на ней готовы говорить. Если среди наших радиослушателей есть люди другой веры, вы можете брать свою Библию, приходить ко мне каждый понедельник.

Антонян:

- А зачем вам это делать? Они чувствуют себя хорошо.

Стеняев:

- Они же ходят по домам со своими Библиями.

Антонян:

- Я посмотрел, «Адвентисты седьмого дня», споры, которые разгораются на различных форумах. Люди эти счастливы в своем мире, в своей вере.

Рожаева:

- Валентина говорит о том, что женщина мучается, ее какие-то вопросы не удовлетворяют, она их не может разрешить.

Антонян:

- Но в то же время это продлевает ее жизнь. Любопытство - это хороший порок, который может…

Рожаева:

- Это не любопытство. Она не знает, во что верить. Ее разрывают сомнения.

Стеняев:

- Это называется эффект малой группы. Если группа небольшая, например, адвентистов, куда ходит эта женщина, там, может быть, 150 человек. Конечно, они все друг друга знают, они все друг другу помогают, пресвитер их общается со всеми. И для пожилого человека, который находится в сложной жизненной ситуации, конечно, это какой-то клуб по интересам. Но, с другой стороны, эти люди достаточно активно проповедуют свое мировоззрение.

Поэтому я обращаюсь к ним. Если у вас есть какие-то вопросы к нам, православным, почему вы подходите к людям, которые не знают Писание или знают очень плохо. Прядите к священнику и задайте свои вопросы. Я готов отвечать на любой вопрос – почему мы почитаем крест, почему молимся за мертвых. Только с Библией в руках. Каждый понедельник я сижу на Чешском подворье. Это 1-й Котельнический переулок, метро «Таганская», храм Святителя Николая, с 5 часов до 7 я провожу прием. И иногда люди приходят с Библией в руках и говорят: дайте отчет о вашем уповании. Это и «Свидетели Иеговы» приходят, те же самые баптисты и другие. И мы открываем Священное Писание, мы смотрим, так ли это на самом деле, соответствует ли православной традиции, Священному Писанию. И не было ни одного случая, когда бы какой-то диспут мы проиграли. Я не думаю, что это объясняется моей какой-то эрудицией. Просто опыт церкви это опыт столетий и столетий. На все эти вопросы, которые они могут задать, уже получены ответы.

А секта возникает во времени. Секта возникает как протестная какая-то культура против господствующей церкви. В основном все секты, которые действуют у нас, они не возникли как протест против православия, они возникли в западном мире как протест против католицизма. А придя сюда, они даже не имеют представления о том, что такое православие и в чем отличие между православием и католицизмом.

Звонок, Людмила:

- Есть сестра моего мужа. Мама его умерла, ее схоронили. Я прихожу в ее дом через некоторое время (это Нижегородская область). У его мамы всегда икона висела Пресвятой Богородицы и Господа Бога Иисуса Христа. Вдруг смотрю, а Иисус Христос перевернут лицом к стене. Я удивилась и говорю: Лиля, а кто это повернул Иисуса Христа к стенке? Она вдруг подбегает и говорит с таким злом: не трогай, поверни снова, это антихрист. Она ходит в какой-то там дом и читает какие-то американские брошюры.

Стеняев:

- Вот отличие православной проповеди от сектантской. Если я общаюсь с адвентистами, я же не говорю им: то, что вы не пьете, не курите, это плохо. Я не начинаю с критики их образа жизни. А у них все строится на протесте. У них не идет проповедь о Христе, о том, что Бог есть спасение, а вот им не нравится это, не нравится это. Они говорят: мы против икон, потом они говорят, что против еще чего-то. То есть от негатива идет проповедь. Они не утверждают положительное учение церкви, а протестуют. А такая проповедь псевдоцерковная, которая идет от негатива, она отражает какие-то деструктивные начала. Поэтому они достаточно агрессивно иногда могут себя вести.

Рожаева:

- А что это за течение религиозное?

Стеняев:

- Трудно сказать. Обычно, если человек попадает в какую-то неопротестантскую группу, ему просто говорят: возьми икону, отнеси в православный храм, пусть там люди пользуются. Но если такое агрессивное поведение, такой демарш (взять икону и повернуть ее другой стороной), то, может быть, это «Свидетели Иеговы» или кто-то еще, такие радикальные группы, которые достаточно резко могут относиться.

Антонян:

- А как этим людям помочь?

Стеняев:

- С Библией в руках пусть приходят к нам, мы готовы с ними беседовать. В каждой области, в каждой епархии есть миссионерский отдел. Надо войти на сайт епархии, выяснить, кто отвечает за миссионерскую работу, и привести этих людей, если у них есть вопросы и они готовы и хотят общаться, пусть придут со своей Библией. И в миссионерском отделе им ответят на все вопросы.

Рожаева:

- Как происходит реабилитация, и что вы делаете, чтобы вытащить людей из этих сект?

Стеняев:

- Мы беседуем с Библией в руках. Но еще плюс смекалка (те примеры, которые я приводил). Надо действительно находить какие-то новые формы общения. Самая лучшая форма общения это диспут, когда мы вызываем лидера религиозной группы на диспут и проводим диспут на территории наших оппонентов. Диспуты всегда дают очень хорошие результаты. Когда мы проводили диспуты и с «Аум Синрикё», и со «Свидетелями Иеговы», и с харизматиками, и с пятидесятниками, и с другими, всегда были хорошие результаты. Потому что люди имели возможность сравнить одно с другим. А когда человек попадает в секту, ему безапелляционно проповедуют, что истина только здесь, и он не может сравнивать одно с другим. А здесь, на диспуте, он может действительно убедиться, что православная позиция более соответствует библейскому миропониманию?

Рожаева:

- Какие аргументы вы приводите? Допустим, «Аум Синрикё».

Стеняев:

- По поводу «Аум Синрикё». Оказалось, что это никакая не традиция, это культ, не имеющий отношения ни к буддизму, ни к христианству тем более. Потому что Сёко говорил, что он Иисус Христос. Когда его спрашивали: а какие у вас аргументы? – он говорил: у меня же борода, видите, курчавая и черная, вот это мой аргумент. Кстати, Сёко говорил: я буду более успешен, Иисуса Христа предали все его ученики, а меня ни один ученик не предал. В настоящий момент Сёко предали все его ученики. Я думаю, за эти слова дерзкие, которые он сказал, когда на судебных процессах в Токио они давали против него показания.

Антонян:

- Большое спасибо вам, что пришли.

Стеняев:

- Спаси Христос.